<!-- /* Font Definitions */ @font-face {font-family:"Cambria Math"; panose-1:2 4 5 3 5 4 6 3 2 4; mso-font-charset:204; mso-generic-font-family:roman; mso-font-pitch:variable; mso-font-signature:-1610611985 1107304683 0 0 415 0;} @font-face {font-family:Calibri; panose-1:2 15 5 2 2 2 4 3 2 4; mso-font-charset:204; mso-generic-font-family:swiss; mso-font-pitch:variable; mso-font-signature:-520092929 1073786111 9 0 415 0;} /* Style Definitions */ p.
MsoNormal, li.MsoNormal, div.MsoNormal {mso-style-unhide:no; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:""; margin-top:0cm; margin-right:0cm; margin-bottom:10.0pt; margin-left:0cm; line-height:115%; mso-pagination:widow-orphan; font-size:11.0pt; font-family:"Calibri","sans-serif"; mso-ascii-font-family:Calibri; mso-ascii-theme-font:minor-latin; mso-fareast-font-family:Calibri; mso-fareast-theme-font:minor-latin; mso-hansi-font-family:Calibri; mso-hansi-theme-font:minor-latin; mso-bidi-font-family:"Times New Roman"; mso-bidi-theme-font:minor-bidi; mso-fareast-language:EN-US;} .MsoChpDefault {mso-style-type:export-only; mso-default-props:yes; mso-ascii-font-family:Calibri; mso-ascii-theme-font:minor-latin; mso-fareast-font-family:Calibri; mso-fareast-theme-font:minor-latin; mso-hansi-font-family:Calibri; mso-hansi-theme-font:minor-latin; mso-bidi-font-family:"Times New Roman"; mso-bidi-theme-font:minor-bidi; mso-fareast-language:EN-US;} .MsoPapDefault {mso-style-type:export-only; margin-bottom:10.0pt; line-height:115%;} @page Section1 {size:595.3pt 841.9pt; margin:2.0cm 42.5pt 2.0cm 3.0cm; mso-header-margin:35.4pt; mso-footer-margin:35.4pt; mso-paper-source:0;} div. Section1 {page:Section1;} --> Артур лежал в своей каюте,
Когда раздался шум на юте*;
Явился боцман через миг,
Артура спящим он застиг,
Прокашлялся и извинился,
Что так не вовремя явился:
"Простите, сэр, там музыканты
Берут на абордаж** "Секрет",
Кричат, что все они таланты.
Так как: пустить их или нет?" -
"Пустите, Атвуд, их пустите!
И хорошенько угостите
Вином искристым и обедом.
Идите! Я за Вами следом
Сейчас на палубу пойду,
Во всём порядок наведу".
Неплохо Циммер постарался:
Всего семь человек собрал,
Оркестрик маленький старался
И восхитительно играл.
Остался Грэй доволен очень
Тем, как оркестрик выступал:
Он музыкантам денег дал.
На протяжении всей ночи
У моря музыка звучала;
Волна прибрежная качала
Лениво на себе "Секрет";
В разгаре был ночной банкет.
Вот шёлк погружен был на борт,
"Секрет" покинул лисский порт
И встал у устья Лилианы -
Лесной порожистой реки.
Давались диву моряки:
"Наш такелаж* весь без изъяна.
Зачем же паруса менять?!
Нет, этого нам не понять!"
Один Пантен не волновался:
Ему казалось, докопался
Он до причины той затеи
И прямо высказал всё Грэю:
"Я догадался, капитан,
Зачем приказ о смене дан
Ещё приличных парусов.
На протяжении часов
Вопросом этим задавался..."
Грэй как-то грустно улыбался,
Когда Пантен, как вор из банды,
Ему сказал про контрабанду:
"Меня ты просто удивляешь,
Пантен! С тобой не первый год
Работаем, а ты не знаешь:
Грэй контрабанду не берёт!
Цвет парусов мне нужен алый,
Чтобы любимая узнала
"Секрет" на подступах к Каперне.
Пантен, я счастлив так безмерно!
Меня так долго ждёт она!
Пока она мне не жена,
Но скоро станет непременно!
Настанут в жизни перемены!
Пора любви, земного рая!
От страсти порохом сгораю!
Меня счастливей в мире нет!
Вот алых парусов секрет".
Лонгрен всю ночь ходил по морю
На утлой лодке по волнам.
"Как дальше жить на свете нам
Из-за проклятой нищеты?
Лонгрен, скажи, что можешь ты?" -
Так вёл он разговор с собою.
Минуя полосу прибоя,
На берег вытащил он лодку,
Пошёл домой; его походка
Была по-прежнему быстра,
А мысль как лезвие остра:
"Уйти надолго невозможно:
Оставить дочь - неосторожно.
К тому же буду тосковать,
Слезами море поливать".
Казалось, всех надежд крушенье
Скалой нависло... Только вот
Само собой пришло решенье:
"Ведь есть почтовый пароход!
Он между Лиссом и Кассетом
Проходит каждый божий день.
Как позабыть я мог об этом?!
Лонгрен, ты просто старый пень!
Да, я устроюсь на него!
Живём! Не страшно ничего!"
Ассоль увидела Лонгрена
И улыбнулась из окна;
Произошла в нём перемена,
Смеясь, заметила она,
Что меньше сделались морщины,
Что он во цвете лет мужчина
И что прошедшие года
В нём не оставили следа.
Лонгрен ей также улыбался,
Но он немного волновался:
А вдруг удача подведёт
И он работы не найдёт?
Он гнал свои дурные мысли,
Что над его челом повисли;
Они юлою завертелись
И на кусочки разлетелись.
Лонгрен заметил перемену,
Что в дочери произошла:
Она такой походкой шла,
Как прима шествует на сцену,
Был блеск особенный в глазах
И недосказанность в улыбке.
"Мечта об алых парусах,
Наверное, была ошибкой.
Я думал - вырастет - забудет,
А вышло всё наоборот:
В ней ожиданье чуда будит
Больших страстей круговорот,
Чем дальше, тем сильнее верит,
Живёт в предчувствии любви.
Кто заблуждение умерит
И вразумит? Эх, се ля ви!*
Сам это сделать не могу!
Не пожелаешь и врагу
Как я в сомнениях метаться,
Не сметь мечту её разбить
(Её так можно погубить)
И грустным мыслям предаваться
О том, что будет с ней без веры.
Я оптимист, dum spiro spero**,
Но и в моей душе порой
Бывает грозовой настрой"-
Такие мысли как гангрена
Терзали бедного Лонгрена.
Ассоль по-прежнему мечтала
О ярких алых парусах,
Как в детстве высоко летала
Она в далёких небесах.
С тех пор, как ей кольцо досталось,
Она душою расцвела,
Была уверена: осталось
Недолго ждать. Она жила
Мечтой о жизни предстоящей,
О страсти, сердце пепелящей,
О счастье до скончанья дней;
Любимый будет вместе с ней!
Чего ж ещё от жизни надо?!
Для чистых, преданных натур
В любви и счастье и отрада.
Таким же точно был Артур:
И он мечтал лишь о любимой,
Огонь любви неугасимо
Пылал в истерзанной груди,
Грэй ждал лишь счастья впереди.
Чумазый угольщик устал,
С повозкой чёрной рядом встал,
Чтобы спокойно покурить,
О том, о сём поговорить
С сапожником и мясником
(Давно он с ними был знаком).
Речь о правительстве зашла
И мирная беседа сразу
Почти что в драку перешла,
Как будто их покинул разум;
Правительство обматерить
В беседе походя приятно,
Министров важных костерить
И обложить десятикратно
Пытался каждый как умел,
Ругались просто виртуозно,
Руками потрясая грозно
Перекричать друзей хотел,
Конечно, каждый говорящий;
Дошло б до драки настоящей,
Но вдруг Ассоль к ним подошла,
Рукой махнула, улыбнулась -
И драка не произошла,
Друзья как ото сна очнулись.
"Привет, Ассоль! Как поживаешь?"-
С улыбкой угольщик спросил
И сигарету погасил.
Ассоль ответила: "Ты знаешь,
Пришла с тобою я проститься.
Ведь скоро уезжаю я
В чужие, дальние края!
И может всякое случиться:
Вдруг не увидимся мы снова"-
"Ещё не легче, право слово!
Ты уезжаешь?"-"Уезжаю!"-
"Скажи, куда?"-"Сама не знаю!
Ну что же, угольщик, прощай!"-
"Прощай! Но всё же навещай
Места родные иногда"-
"Я не прощаюсь навсегда",--
Рукой приветливо махнула
И словно птица упорхнула.
"Куда ж она теперь уедет?"-
Нахмурясь, угольщик спросил.
"Она, сдаётся мне, лишь бредит"-
Мясник сонливо пробасил.
Сказал сапожник: "Верно! Бредит!
И из Каперны не уедет.
Известно всем - она сама
Давно уже сошла с ума!"