ХОРОШО ТОМУ, КТО ЗНАЕТ
Хорошо тому, кто знает, как опасен в океане…
Айсберг встречным кораблям.
Игорь Николаев
В колыбели океана дремлет айсберг одинокий
И, течением влекомый, он не ведает того,
Что за много километров тот, кто пишет эти строки,
Иногда, в лечебных целях уж использует его.
Уж если тебе плохо и ты на всё согласен,
Но нет, не помогают компресс и порошок –
Припомни страшный айсберг и то, что он опасен,
И сразу тебе станет легко и хорошо.
С ликом белым, словно айсберг, на постели снежно белой,
Пригвождён радикулитом, мой товарищ возлежал.
Я сказал ему с порога – вот, что Игорёха, делай -
В тот момент, когда на помощь я к больному прибежал, -
Уж если тебе плохо и ты на всё согласен,
Но нет, не помогают компресс и порошок –
Припомни страшный айсберг и то, что он опасен,
И сразу тебе станет легко и хорошо.
Только айсберг Игорёха вспоминать не собирался –
Он мою мамашу вспомнил. И откуда взялось сил?
Сам того не замечая, на постели приподнялся,
И недуг, его сковавший, как-то сразу отпустил.
Уж если тебе плохо и ты на всё согласен,
Но нет, не помогают компресс и порошок –
Припомни страшный айсберг и то, что он опасен,
И сразу тебе станет легко и хорошо.
Юрий Белов, 1984 г.
С ОФИЦЕРАМИ ПРСТО МОРОКА
Ты танцуешь, а юбка летает,
Голова улеглась на погон,
И какая-то грусть нарастает
С четырёх неизвестных сторон.
Офицерик твой – мышь полевая…
( В. Кальянов, по мотивам Н. Рубцова)
Я пляшу – он под ноги стреляет.
Невесёлый, скажу вам, балет.
Ну, сказал, что он мышь полевая,
Да не принял в расчёт пистолет.
С офицерами просто морока –
Уж и слова сказать не моги!
И танцую теперь в темпе рока,
Чтобы враз не лишиться ноги.
Ненавижу прокуренный ноготь,
Что лежит на крючке спусковом…
Нет, сейчас его лучше не трогать:
Что не так - и душа моя вон.
Ох, некстати на мушку я пойман!
Вот, уж думал, последний патрон,
Нет, вставляет вторую обойму.
Ой, грядёт час моих похорон!
Зарекаюсь вступать в поединок
С офицерами всех оборон!
Всё, сдаюсь! Я и так уже вымок
С четырёх неизвестных сторон.
Юрий Белов, 1991 г.